Свекровь все-таки добилась своего – мы с Александром будем разводиться. Наш сынок, которому всего десять месяцев, останется без отца, потому что общаться с таким папашей я просто не позволю.
Официально мы поженились после того, как я забеременела. Саша старше меня почти на десять лет, и у него, и у меня это был первый брак. Категорически против того, чтобы мы стали законными супругами была его мать. Она всячески хотела отговорить Сашу, но он тогда не послушал мать, и мы расписались. Свадьбу делать не стали, так как фактически уже жили вместе три года.
Если до этого свекровь не проявляла особой активности в настраивании сына против меня, то, зная о беременности, как с цепи сорвалась. Звонила ему по телефону много раз на день, прибегала к нам домой в самое разное время, от раннего утра и до позднего вечера. Являясь, старалась всячески меня унизить, насмехаясь над плохо вымытой тарелкой, не качественной, по ее мнению уборкой, невкусной пищей и т.д.
Любая складочка на одежде мужа сопровождалась комментарием типа: «Ну конечно, мы же беременные, разве можно нормально мужу рубашку выгладить!» Тут же заставляла Саша снять рубашку и начинала демонстративно «приводить в соответствие».
А Саша, к моему большому удивлению и обиде, ничего не говорил в ответ матери. На мои упреки, что не защищает меня, летела классика: «Она же моя мама. Свекровь с невесткой редко уживаются нормально, не обращай внимания!» Не обращать становилось все труднее, и на тридцатой неделе я не выдержала этого дурдома. Нервы сдали, и появилась угроза выкидыша.
На «Скорой» меня привезли в роддом, положили на сохранение, там я и провела оставшиеся до месяца недели. Приходили ко мне только родители. Мужу свекровь внушила, что я придуриваюсь, улеглась, лишь бы дома ничего не делать. Судя по его реакции, он тоже так думал…
Редкие телефонные звонки от Саши не радовали, он звонил не потому, что хотел пообщаться со мной, узнать о состоянии, а так, лишь бы обозначиться. В одном из разговоров с ним я спросила, собирается ли он забирать меня из роддома. Муж ответил, что подумает. Представляете мое состояние после этого ответа?!
Слава Богу, я родила в срок, здорового мальчишку, да и роды прошли без осложнений. А муж таки пришел. Но не за тем, чтобы забрать меня, он пришел, как он выразился, «за биоматериалом», для анализа ДНК.
Свекровь нарассказала ему о моих, якобы, похождениях по мужчинам, и что ребенок вообще неизвестно от кого. И Саша снова промолчал, только решил сделать тест. В результатах теста я не сомневалась, он показал практически 100% подтверждение отцовства мужа. Как ни странно, но Саша после этого стал изредка приходить к ребенку, иногда мы гуляли вместе с коляской, а через полгода он предложил мне опять попробовать жить вместе.
Надежда, что нашу разбитую семью еще можно склеить, у меня теплилась, и я согласилась. Постепенно я оттаивала, Саша очень много времени проводил с ребенком, все, было хорошо. До того момента, пока о моем переезде не узнала свекровь. Наша семья для нее была катализатором отношений с сыном. Пока я жила у родителей, она с ним общалась редко, или по необходимости, или по праздникам. При моем появлении, ее визиты опять возобновились с ужасающей частотой. И опять то же самое – грязнуля, ленивая, безрукая, бесхозяйственная… И опять молчание мужа.
Терпела я недолго, понимая, что могу опять разнервничаться и потерять молоко. После очередных «комплиментов» свекрови, глядя на отвернувшегося мужа, вызвала такси, собрала ребенка, и уехала к родителям. Никто меня не останавливал и просил остаться.
На следующий день подала заявление на развод. Почему муж, скоро уже бывший, так раболепно смотрит своей маме в глаза, не знаю. Без нее он ведет себя нормально, но свекровь просто не давала мне покоя, пока не выжила…
