С Александром мы встречались около года, он занимался программированием, достаточно успешно, успешно настолько, что одна американская корпорация, после того, как Саша выполнил несколько их тестовых заданий, предложила ему работу по контракту за океаном, с более чем приличным вознаграждением.
Он, конечно, согласился, переезд должен был состояться через пару месяцев. Александр сделал мне предложение, мы должны были расписаться, чтобы фирма, в которой он собирался работать, решила все организационные вопросы и со мной, как с его законной женой. Но вмешались обстоятельства – я забеременела.
Эту новость мой жених воспринял оригинально, я бы сказала – никак:
– Забеременела? Еще есть время аборт сделать, я надеюсь, ты же не собираешься нам на шею ребенка вешать?
Я была в шоке, услышать такое от мужчины о его будущем ребенке, как будто он говорил не маленьком человечке, а о каком-то насекомом, мол, прихлопни его, да и дело с концом!
Я категорически отказалась делать аборт, Александр категорически отказался на мне жениться и в итоге улете в свою звездно-полосатую страну верстать программы и зарабатывать деньги.
Меня неплохо поддержала его мать, моя несостоявшаяся свекровь. Вместе с моим родителям она встречала меня из роддома, помогала деньгами и поддерживала морально, не одобряя поступок сына.
Время шло, мой малыш подрастал, а когда ему был годик, я познакомилась с Габриэлем. Он приехал в наш город открывать филиал фирмы, в которой работал в Лиссабоне, производство стирально-моющих средств.
Наши отношения с Габриэлем закружились, мы решили, что созданы друг для друга, и, за неделю до отъезда на родину, Габриэль предложил мне ехать с ним. Я была безумно счастлива, но когда коснулась вопроса оформления документов на ребенка, португалец нахмурился:
– Нет, мы едем вдвоем, решай сама, или у тебя будет новая интересная жизнь в Лиссабоне, или я уезжаю один.
Я долго колебалась, и вот наступил день отъезда. Габриэль накануне позвонил и сказал, что взял билет и на меня, слово оставалось за мной. Я ответила «да» и, глотая слезы, начала собирать вещи.
Наутро за мной приехал Габриэль. Сынок спал. Я поцеловала его и с тяжелым сердцем закрыла дверь квартиры, отправив маме сообщение, чтобы приехала к внуку и забрала его к себе.
По пути в аэропорт мы ехали молча. Габриэль понимал, что мне не до разговоров и не настаивал на непринужденной беседе. Когда уже парковались у центрально входа аэровокзала, я повернулась к Габриэлю и сказала:
– Забирай свои вещи, я возвращаюсь!
Он ничего не сказал, молча рассчитался за такси в два конца, вытащил свой чемодан и исчез за стеклянной дверью вокзала.
Пока мы возвращались домой, около часа, я не находила себе места и торопила таксиста, не понимающего, почему я так спешу. Правда, когда он услышал, что получит еще один счетчик, то поехал так, что я старалась не смотреть не его обгоны и объезды, просто полетел.
По пути я удалила сообщение для мамы, к счастью, она его не успела прочитать. Открывая дверь квартиры, услышала, как сынок хныкает, просыпаясь. Подхватив его на руки, я прижала к себе и разревелась, только тогда до конца осмыслив, что я наделала два часа назад…
Димке уже три годика. Время от времени вспоминая тот день, я внутренне содрогаюсь, но и радуюсь, что приняла правильное решение.
