Толпа гостей радостно кричала “Горько!” и желала молодым счастья. Жених стеснялся и робко целовал молодую невесту в щеку. А потом они закрывались вуалью и озображали страстный поцелуй. Но не было ничего там подобного! Я все видела — молодожены перешептывались и смеялись.
Моя подруга Люся выдавала замуж единственную дочку. Она очень волновалась — аж ладошки потели. Как-то позвала меня и говорит:
— Посмотри, как сватья себя ведет!
Я долго искала маму мужа, ведь раньше мы знакомы не были. Лишь когда Люся описала ее платье, я нашла ее. Она сидела и плакала, будто на похороны пришла. Чего ей было плакаться? Радоваться надо было, что на ее сына-алиментщика такая красавица клюнула.
— Может, у нее что-то случилось, — предположила я.
— Не думаю. Она, видимо, из-за жилплощади своей печалится.
— Не понимаю. Где связь? Они не с тобой жить будут?
— У зятя есть своя трешка, за которую маменька и переживает. Мол, женит на себе, родит ребенка и откусил лакомый кусок недвижимости.
— Ай, Люська, выдумаешь ты тоже! Они еще не женились даже, а ты уже все продумала. Болит у человека голова просто, отстань от нее, — успокоила я подругу.
Краем глаза я так и посматривала на сватью Люськи. Она даже к еде не притрагивалась весь вечер. В ее глазах была такая тоска и отчаяние, что я чуть сама не разревелась.
Когда гости в очередной раз крикнули “Горько!”, женщина отвернулась и стиснула зубы.
— Почему вы печалитесь? — спросила я ее.
— Простите, но я не могу скрывать свои эмоции. Ненастоящая эта свадьба, цирк для бывшей жены. Он же Аню не любит, просто хочет бывшую позлить. А мне ведь жаль молодую девочку, она же светится от счастья. Может быть, у них все сложится, он забудет неудачный брак, но все равно это как-то не по-людски, — еще сильнее расплакалась сватья.
— Да, странная ситуация…
— Зачем я это все вам рассказала? Сын ведь просил… Но, может, сложится все? Что скажете?
— Может… — еле выдавила я из себя.
Люсе я ничего не говорила, но она мне сама позвонила через несколько дней.
— Дочка дома. Вчера с вещами вернулась. Даже не разговаривает со мной, я не знаю, что произошло.
— Жди. Скоро буду, — сказала я ей.
Мне было жаль не только Люську и ее дочку, но и ту бедную женщину. Даже больше ее. И Люська, и Аня все забудут, начнут новую жизнь, а она всегда будет помнить, как ее сын растоптал чужую судьбу.