Не люблю узнавать плохие новости. Но этого не избежать, когда приезжаешь в свой родной город. Оказалось, что Людмила Ивановна в доме престарелых. Ее дети так решили. Мои друзья детства, двойняшки, на год меня старше. Мы в детстве вместе по двору гоняли. А их мать я немного боялась. Она выглядела строго, была учительницей, коллегой моей мамы.
Помню один случай. Мы забежали в подъезд и прыгали по ступенькам. Неожиданно передо мной, скрестив руки, встала Людмила Ивановна. Смерив строгим взглядом, она сказала: “Дорогуша, здесь играть очень опасно”. А я проскользнула под ее рукой и выбежала во двор.
Это были наши лихие девяностые…Да-да, именно те, которые описывают в книгах, показывают в фильмах и про которые мы рассказываем подрастающим поколениям. Нелегкие времена. Для всех. Помню, как жили мои соседи, к нам часто наведывались социологи, задавали вопросы на политические темы. Тогда всем было важно знать, за кого кто голосует. Наш дом был очень необычным. Люди жили разного достатка и очень отличались друг от друга. Для матери-одиночки Людмилы Ивановны с её двумя детьми девяностые были непростыми, однако для некоторых соседей это были времена расцвета и богатства. Но я с ними хоть тогда, хоть сейчас принципиально не общаюсь.
Отчетливо помню один момент с тех времен. Вечер, все наше семейство дома, у мамы в руках какая-то тоненькая книжечка. Она читает и вдруг заплакала. Папа насторожился, потом и я подбежала. Оказалось, мама читала стихи Людмилы Ивановны. Она была не только учителем, но и поэтессой, как я сейчас. Тронули мою маму её стихи, хоть тогда, будучи юной, я и не понимала почему. Писала соседка о тяжелом детстве, о том, что не осталось у неё никаких фотографий…А почему не осталось, я и не запомнила. В то время не понимала, какая в том беда. Зачем писать целый стих о какой-то детской фотографии?
Теперь-то я поняла, почему людям так важны фотографии с родителями, которых больше нет. Как приятно иногда найти поэзию, которая без прикрас, как есть! И сама хочу поубирать весь этот романтизм из стихов. Надо так, чтоб трогало! До слез!
Плакала мама не только из-за стиха, а и потому, что талант Людмилы Ивановны все- таки заметили. Какой-то богатый человек заплатил, чтобы её стихи напечатали. Мать ворчала: ” Взял бы и Люде денег дал тоже”. А мне кажется, что в те времена это настоящее чудо. Всем нелегко, а все-таки стихи читают. Значит, не все так плохо.
Именно об этом я думала, когда соседка рассказала, где теперь Людмила Ивановна. Вопрос о том, где теперь будет жить пожилая поэтесса возник после того, как она по неосторожности чуть не спалила весь дом. Оставила газ включенным, на плите – забытая картошка. Благо соседи вовремя ворвались. Да и с подъезда теперь соседка выходила с трудом, постоянно просила помощи.
Позвонили детям, – и те приняли решение определить мать в дом престарелых. Как я считаю, могли и с собой забрать в Москву. Но они решили, что старушке нужен профессиональный уход. Пообещали матери, что ее будут часто навещать друзья, заплатили за пансионат и уехали в свой мегаполис. Вот только друзья и сами уже в возрасте, и не особо ходят на прогулки.
Вспоминаю то место, где сейчас Людмила Ивановна. Один раз свою подругу забирала, она там работает. Сидят во дворике дедушки и бабушки неподвижно и на ворота все смотрят. Наверно, им всем пообещали их дети, что будут навещать друзья, вот и ждут. Представила, что теперь и Людмила Ивановна так же сидит.
Я хочу к ней съездить. Спрошу про книгу со стихами, а вдруг у неё сохранилась? Дома у матери я ее не нашла. Очень хочу по-новому прочитать то, о чем мама говорила в девяностые.
Теперь поняла, что не иметь детей – это с какой то стороны даже плюс. Некому меня будет сдавать в дом престарелых. Со своей стороны, я очень постараюсь не спалить дом. У кошек, к примеру все совсем по-другому. Когда они чувствуют, что конец близок – то просто исчезают.
