Последнее время Анну Михайловну стали мучить сильные головные боли, появилась слабость большая, усталость, но женщина считала, что это возраст все-таки сказывается, и к врачам до последнего не обращалась.
А когда совсем стало ей невмоготу, решила сдать анализы. Диагноз оказался смертельным – опухоль головного мозга уже на последней стадии. Врач немного приободрил, правда, сказав, что можно попробовать сделать операцию, но потребуются деньги. А главное – гарантий нет никаких.Анна Михайловна медленно вышла из кабинета и присела в коридоре. Она долго так сидела, уставившись в одну точку.
Странное у нее тогда было чувство: как будто все живые, суетятся, бегут куда-то, а она уже наполовину мертвая, как призрак здесь среди живых. А дома у нее дел по горло: дом, хозяйство, огород большой. И дети, хоть и выросли, а все-равно душа болит за них постоянно. Правда, все хорошо у них. Сыну – сорок, женился недавно только, но женщину нашел хорошую, хозяйственную, живут вроде бы дружно. Дочка, Алечка, второй раз замужем, двое детей. Старшему внуку Анны, Мише, уже восемнадцать.
Он скутер просил в подарок, но родители отказали. Анна Михайловна решила купить на свои сбережения. Много чего перебрала в голове Анна, но главное вдруг поняла: пока еще жива она, а не призрак, нужно все имущество, какое у нее есть, поделить между детьми – честь по чести. Чтобы дети потом не ссорились, по судам не бегали, а то случаи всякие бывают. Решила она завещание у нотариуса оформить, а о своей смертельной болезни пока никому не говорить. Зачем? Только тяжелее всем будет, а ничего не поделаешь. С мужем они своими силами однокомнатную квартиру в городе сыну купили.
Работали много, но сумели. Муж умер уже семь лет назад. После его смерти, Анна устроилась на работу – полы в местной администрации мыла. А еще ведь на ней дом и хозяйство были. Уставала сильно, но только рада была этому. Дела отвлекали ее от тоски. Потом, когда силы покинули ее, ушла с работы. Анна так решила – у сына квартира есть, а дочке пусть дом этот достается. Анна узнала, по цене квартира в городе и домик этот с землей примерно равны. Так что детки не будут в обиде на нее и друг на друга. Пришла осень. Надо было картошку собирать. Детей звать не стала, сама все убрала, понимая, что в городе у них тоже работы много.
Картошку потихоньку выкопала сама. Голова у нее болела уже, не переставая, а лекарства Анна старалась почти не пить. От них все время спать хотелось и вялость была. А Анне хотелось последние месяцы в бодрости пожить, чтобы уйти в сознании, если получится, конечно. Родня поздней осенью приехала на день рождения Анны. С трудом женщина приготовила стол, стараясь не показывать, как ей плохо. Гостей хорошо приветила, все довольные остались. За столом она смотрела на всех и улыбалась, что все у ее детей сложилось хорошо. Внуки вон подрастают, умненькие какие. Старший внук на радостях, что скутер в подарок получил, предложил в шутку и ей такой купить.
Но Анна отмахнулась. Тогда родственники решили, что телефон ей нужен, он уж точно лишним ее будет. Вечером дети и внуки разъехались, а утром Анне Михайловне стало плохо. Она осторожно положила документы на стол и прилегла на кровать вздремнуть. Больше Анна Михайловна не проснулась. После похорон дети наследством занялись. Дом дочь продать решила, чтобы старшему сыну квартиру купить.
Как раз бы на однушку ему хватило. А Володя, брат, узнав об этом, стал просить сестру продать ему дом за полцены, чтобы под дачу обустроить. Всё-таки родовое гнездо. Но Аля наотрез отказалась дом брату продавать за полцены. Мало ли, что родовое гнездо, жить нужно не прошлым, а настоящим. Долго уговаривал брат Алину продать ему дом, но все было напрасно.
– Может ты мне квартиру за полцены продашь? – резко произнесла Алина. – Согласен?
– Нет, не согласен, – покачал головой Владимир. В общем, поссорились брат с сестрой страшно: все перебрали – кто и в чем матери помогал, сколько мешков картошки и огурцов с огорода домой в город везли. Претензии сыпали друг на друга, не переставая. Судиться стали, деньги на адвокатов тратить. До следующего лета судились, ссорились брат с сестрой.
А потом из деревни новость страшная пришла, что дом сгорел. Приехали они в деревню и только пепелище вместо дома увидели. Причину пожара так и не установили. Лето жаркое было, кто-то из соседей сказал, что огонь от леса перекинулся, а кто-то проговорил, что поджог был специальный.
Алина уцепилась за эту оброненную кем-то из соседей фразу и стала брата винить в поджоге. Владимир тогда сказал только, что ни за что на свете не стал бы родовой дом жечь, а потом развернулся и молча уехал. Жена его уговаривала с сестрой помириться. Мол, это мать ваша таким образом примирить хотела, не вытерпела уже. Землю Алина продала за бесценок и брата поклялась забыть совсем. Прошло уже двадцать лет, а родные брат с сестрой так и помирились с того времени. Иногда печально, у себя дома листали старые альбомы с фотографиями, где они маленькие, дружные, веселые.
И еще тоскливее от этого становилось. А так хотелось помириться обоим, позвонить друг другу, но каждый считал, что первым на примирение не он должен идти. Эти обиды разъедали сердце каждому, душу грызли. Так бывает в жизни – мать хотела все поровну для детей поделить, по справедливости. А получилось совсем наоборот. Небольшое наследство разрушило когда-то дружную семью.
