Моя свекровь никак не принимает факт того, что сын уже взрослый и что у него своя жизнь. Все три года нашей супружеской жизни она яро пытается сделать все, чтобы быть рядом с сыном, а, значит, и со мной. Но жизнь с ней просто невозможна.
С самых первых дней нашей супружеской жизни мама мужа предъявила, что жить мы будем все вместе. Но оформила она это заявление очень красиво: что так нам легче будет накопить на отдельную квартиру. Ну, а я, по наивной молодости, была согласна.
До свадьбы я уже год знала маму мужа. По первому впечатлению она казалась доброй и заботливой. Однако после переезда она открылась с новой стороны – ее душевность сочеталась с полным отсутствием понимания личных границ. Она хотела знать все и обо всем, везде принимать участие, в идеале она хотела быть всегда рядом со своим сыном.
– Вот вы приходите домой, слова не скажете, уходите в комнату. А поговорить со мной? Посидеть за чашечкой чая? – причитала она.
А сидеть она могла так долго, у нее пенсия – успеет выспаться.
Соберусь мужу выгладить рубашку, так она придет, сама начнет делать, так как считает, что у нее лучше выйдет. Если мы с мужем идем в кино или посидеть с друзьями – у нее глаза на мокром месте, что теперь ей одной сидеть. Но страдала она так не по мне, я могла ходить, где угодно, и когда угодно, а вот сыночка любимого она никак не хотела отпускать. Меня даже удивляло, что она не страдала, когда он на работу уходил.
– Как же ты смог убегать, чтобы ко мне на свидание прийти? – спрашивала с удивлением я.
– Знаешь, а я для этого целые спецоперации устраивал, – со смехом отвечал он, – выполняется только профессиональными каскадерами.
С моей стороны были мягкие попытки объяснить, что супругам просто необходимо хоть какое-то время на уединение, но она никак не могла это понять.
– Ты подожди. Дети появятся, вот и понимание моих чувств придет. Сама почувствуешь, как сердце матери сжимается, когда ребенок уходит, – с трагедией в голосе произносила свекровь.
С ее стороны было в порядке вещей, даже не постучавшись, прийти в нашу комнату и, как ни в чем не бывало, начать нас о чем-то расспрашивать. Повезло, что она ни разу не попадала на более пикантные ситуации. Но эта ситуация сильно раздражала меня и мужа.
– Просто ужас, раньше она хотя бы была спокойна, если я дома, теперь же ей хорошо, только если она меня видит, – с безысходностью говорил супруг.
И тут мы решили, что надо нам отселиться на съемное жилье.
Узнав это, свекровь отреагировала так, словно все ее близкие разом начали умирать, страшно мучаясь. Она грозилась, что ляжет на пороге, а мы, бездушные, будем смотреть и перешагивать. Хотя с ее размерами, выйти тогда станет проблематично.
– Мое здоровье не навсегда, оно и закончиться может. Один еще успеешь пожить, а пока мама рядом, надо с ней быть, – пыталась уговорить мужа его мать. – А когда дети появятся, я же ведь помогать буду!
– Пока ты так себя ведешь, детей мы не сможем завести при всем желании!
Тогда его мама дала обещание, что будет себя сдерживать.
– Ничего не могу с собой сделать, как только вы уходите, сразу так сжимается сердце, живу только мыслями, что вы скоро опять придете, – сквозь слезы делилась она.
При всем моем раздражении к ней, я и муж испытывали сильную жалость, поэтому, собрав силы, мы решили остаться.
Договоренность свекровь честно выполняла семь дней. После этого все начало по чуть-чуть возвращаться на прежнее привычное место. Когда мы с мужем уехали отпраздновать день рождения друга, она через каждые тридцать минуть звонила мне или мужу, чтобы узнать, скоро ли мы домой.
И вот мы опять подняли вопрос о переезде. Мама опять устроила сцену, но это ей не помогло. Отдельно пожить получилось не более трех месяц. Все эти три месяца она выносила нервы нам обоим. А потом и вовсе вынудила нас вернуться к ней, так как она сломала ногу. Снимок я видела лично – перелом настоящий.
Когда мы опять разъехались, она истерикой довела себя до скорой помощи, которая отвезла ее в больницу. И вот мы временно опять были у нее, но, как только опять нервы сдали, съехали.
Эта ситуация выматывает. Окончательно оставить ее одну не позволяет совесть, ведь она и в больницу себя загонит. Ее, конечно, тоже жалко, но как же наша жизнь? Наши планы? Дети?
Вариантов решения нет. И с ней нет возможности жить, и без нее.
